Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

"Нет больше той любви, как если кто

положит душу свою за други своя"

(Ин.15, 13)

День победы - праздник не только государственный и народный. Православная Церковь также относится к этому празднику с почтением и отмечает его. К людям, сражавшимся на войне, в полной мере можно отнести слова Спасителя: "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя" (Ин.15, 13).

О том, что православная вера помогла нашему народу победить в великой войне, много писали и говорили. Приведем только конкретные факты удивительных совпадений.

Гитлеровские войска напали на СССР 22 июня 1941 года, когда Православная Церковь отмечала День всех святых, в земле Российской просиявших (это переходящий праздник, он зависит от празднования Пасхи и в 1941 году попал на 22 июня). Возможно вспомнив православную традицию, в день объявления войны Сталин обратился к народу не "товарищи", а "братья и сестры".

6 декабря 1941 года, в день памяти великого князя Александра Невского, фашистские войска отвернули от Москвы, это был первый переломный момент в войне.

12 июля 1942 года в день памяти святых апостолов Петра и Павла образовался Сталинградский фронт, Сталинградская битва оказалась переломным моментом в ходе войны.

12 июля 1943 года в день памяти святых апостолов Петра и Павла произошло крупнейшее танковое сражение под Прохоровкой, окончательно похоронившее гитлеровскую операцию «Цитадель» и началось контрнаступление советских войск на Курской дуге.

6 мая 1945 года, в день памяти Георгия Победоносца, правительство гросс-адмирала Карла Денница, преемника Гитлера, дало согласие на капитуляцию вермахта и объявило на весь мир о поражении Германии.

Первый образ, который встает перед глазами при словах "Великая Отечественная война" - это памятник в Берлинском Трептов парке. Наш солдат стоит сапогом на свастике, а на руках у него - ребенок, причем немецкий. Прекрасный образ. Немцы жестоко уничтожали наших детей, а для нас вражеских детей не было. Да, война чудовищна, она приносит горе и смерть. Но вспомните знаменитую песню-призыв: "Идет война народная, священная война". Защита своей Родины вплоть до смерти за нее всегда была священным, высоконравственным делом для нашего народа, сопряженным с максимальной жертвенностью. Мы никогда не забудем ни наших прославленных военноначальников, ни Бородино, ни Куликово поле, ни Полтаву, ни Курскую дугу, ни взятие Берлина. Это наша воинская слава. Думаю, Христос говорил и о воинском христианском подвиге тоже: "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих" (Евангелия от Иоанна, 15:13).

Да, были предатели. Они встречаются всегда и везде. Но были и настоящие герои, такие, как Николай Гастелло или Александр Матросов. А ведь безнравственный человек никогда не закроет пулемет грудью. Почему? Потому что он трус. Ему легче предать, убежать. При этом он как раз успокаивает себя тем, что на войне невозможно сохранить незапятнанную совесть. Но как раз, только пройдя войну, можно остаться чистым человеком.

Не могу судить, правда ли, что "в окопах атеистов не бывает". Если люди и оставались атеистами во время Великой Отечественной, то немногие и недолго. Когда вокруг с бешеной скоростью летят пули, на сердце невольно просится: «Господи, помоги"…

Святая Церковь в эти праздничные, полные пасхальной радости майские дни, призывает молитвенно вспомнить всех, кто защищал свой народ и родную землю в годы Великой Отечественной войны. Кто положил свою жизнь за ближних своих, кто работал в тылу, кто претерпел беды оккупации, кто прошел сквозь ад концлагерей, кто поднимал страну после войны. Ветераны и дети войны, которые еще живы, являются для всех нас источником живой истории человеческих судеб, способных научить любви к Родине и донести до современников настоящую трагедию войны, которую иногда трудно разглядеть среди констатации исторических фактов на страницах учебников. Мы не должны забывать уроки Второй мировой войны.

«Я буду царствовать!»

Ничего не было занимательнее для путешественника последних столетий Римской империи, как посещение Египта. Точно в новом мире чувствовал себя здесь пришелец из других провинций . Подобно мумиям, хранились здесь остатки древнейшей в мире образованности, в сравнении с которой культуры древних греков и римлян представляются нам как бы вчерашними... Самая природа Египта производила глубокое впечатление. Величайшая в мире, могучая река с ее неведомыми истоками, ее правильный ежегодный разлив, превращавший Египет в большое озеро, со всеми благотворными последствиями этого разлива, – с «дарами Нила», оригинальная растительность Египта, невиданные животные – все это возбуждало величайший интерес. Возвращаясь на родину, в Рим или в Грецию, путешественники хотели как будто увековечить впечатление от всего виденного в Египте в изображениях из мозаики и фресок в своих домах. Смотря на эти изображения, они живо представляли себе, как на водах, обросших белыми цветами лотоса, плавают египетские болотные птицы, между высоким камышом и береговыми кустами скрывается гиппопотам, притаился крокодил, на берегу прокрадывается ихневмон , вьется змея, охорашивается ибис и приглаживает перья своим кривым носом, а там пальмы на тонких стеблях высоко раскинули над чащей свою пеструю крону... .

В Александрии поражала путников кипучая торгово-промышленная жизнь, со всем шумом разнообразных увеселений и крайней распущенностью нравов, но стоило только – сухим ли путем, на верблюде или на барке по Нилу – хотя на несколько часов расстояния проникнуть внутрь страны, как безмолвие и тишина охватывали путешественника, составляя резкую противоположность шуму, суете и давке большого города, его блеску и роскоши. Дух отдаленного прошлого, казалось, веял на его душу с высоты пирамид и обелисков... Дворцы фараонов тихо и незаметно обращались в развалины, песок засыпал, напевая как бы похоронную песнь, аллеи из сфинксов, колоссы, древние храмы с загадочными письменами... Только пирамиды мощно противостояли всеразрушающему времени: подобно горам высились они на возвышенной скалистой равнине к западу от Мемфиса. Тогда еще грабительская рука не коснулась этих вековечных памятников, еще целы были гранитные ступени, покрывавшие их сверху донизу, еще никто не нарушал беспробудного покоя «сынов солнца» в их саркофагах, в каменной груди пирамид .

Далее к югу, в Верхнем Египте, путников манили к себе стовратные Фивы. Там, на западном берегу Нила, среди молчаливых развалин они еще за четыре часа пути могли уже видеть два огромных колосса: лишь только всходило жаркое египетское солнце и оба колосса простирали по молчаливой пустыне свою чудовищную тень, в воздухе раздавалось таинственное, тихое, но ясно слышимое пение... То –не шум от легких ударов, то не звук надорвавшейся струны, не удары в медный кимвал, не протяжный звук человеческого голоса нарушали мертвенную тишину: это – колосс Мемнона, с тесно прижатыми к груди руками, оглашал молчаливую пустыню, как бы приветствуя солнце... Но можно ли перечислить все дива Древнего Египта – гробницы в горах среди ужасных пустынь, лабиринт, храмы, так ярко озаряемые полуденным солнцем, что не видно было ни малейшего признака тени, знаменитые колодцы, отражавшие в известный день в один и тот же час солнечный диск, золотивший всю поверхность до самых краев воды и так далее. Сотни надписей, сохранившихся до нашего времени, красноречиво говорят о том чарующем удивлении, которое испытывали путешественники в этой стране, и одна из них, на греческом языке, гласит: «Те, которые не видели этого, ничего не видели! Счастлив, кто видел это!»

Но с течением времени в Египет устремились путники другого рода, чем прежде. Не диковинки древнего Кеми, – Египет прославился изумительными подвигами, ознаменовавшими торжество духа над плотью, в лице Великих Антония и Пахомия, Макария, Аммона и многих других. Не забота о сохранении бренного праха по смерти, нет! Их окрыляло стремление очистить душу от всех страстей и тем достигнуть воистину бессмертной жизни в вечных обителях Отца Небесного. «Не столь светло небо, украшенное миллионами звезд, как пустыня Египетская, в которой всюду виднеются жилища иноков. Кто знает тот древний, богоборный, беснующийся Египет, – Египет, преклонявшийся пред животными, трепетавший пред луком в огороде, тот вполне уверует в дивную силу Христа, – говорит Златоуст. – Египетская пустыня лучше рая! Мы увидим там в образе человеческом лики ангелов, сонмы мучеников, собрание дев. Увидим, как мучительство сатаны низложено, и, вместо того, ярко сияет царство Христа. Увидим, что Египет, некогда матерь чародеев, изобретший все виды волшебства, теперь славится – Крестом!» .

В конце VI века появились в пышной столице Египта два знаменитых путешественника: строгий подвижник из Палестины блаженный Иоанн Мосх и его высокообразованный ученик и «верное чадо» Софроний, впоследствии патриарх Иерусалимский. Посетив все храмы и знаменитые обители в Александрии и ее окрестностях, они вознамерились проникнуть в местности, бывшие колыбелью и рассадником подвижничества. Горные хребты, образуя нильскую долину, представляют в своих каменистых скатах и ущельях удобные местности для отшельнической жизни, и там-то, вскоре после кончины Великого Антония, появились обители – к востоку от Нила до самого Чермного моря и древнего Синая, а к западу – до страшных пустынь ливийских. В ливийских горах, почти на равном расстоянии от Александрии и древней столицы Египта – Мемфиса, возвышается местность, известная, благодаря своей почве, под именем Нитрийской горы. Там-то находилась славная Нитрийская пустыня, «град Божий», прославленный именами Макария, Серапиона, Пафнутия, Памво, Пиора, Хрония... А в близлежащей местности – множество одиноких келий... Но самой дикой, ужасной пустыней считалась Скитская, лежащая ближе к Нилу. Чтобы добраться до этих местностей, нужно было преодолеть страшные трудности. Бурное озеро Мареотис, дикие звери, множество крокодилов, топкие болота, раскаленные пески, дикие хищники – вот что грозило на пути, но все это не останавливало наших путников. Посетив знаменитые местности, «собирая, подобно пчеле, полезное для душ, ищущих спасения», они пустились в отдаленную Фиваиду.

Мы знаем чувства туристов древнего мира при виде египетских достопримечательностей. С какими чувствами вступали на прославленную почву Египта путешественники, искавшие не удовлетворения своей любознательности, но высшего духовного назидания? Не мертвые камни с своими надписями,– живой голос Церкви говорит нам об этом.

«Радуйся, Египте верный! Радуйся, Ливия преподобная! Радуйся, Фиваида избранная! Радуйтесь, всякое место, град и страна, воспитавшие граждан Небесного Царствия, возродившие их в воздержании и болезнях и явившие их для Бога совершенными мужами желаний!»

«Мы прибыли в Фиваиду и в городе Антиное собрались у софиста Фимамона», – говорит Иоанн Мосх.

Город Антиноя, или Антинополь, лежал на восточном берегу Нила. Теперь Шех-Абаде указывает на место древнего города. Против Антиноя находился на другом берегу Нила Гермополь, теперь Ашмунейм. На восточном берегу Нила, в Аравийских горах, встречаем много пещер, бывших прежде каменоломнями и гробницами, а потом прославившихся чудесами подвижничества. То были знаменитые Фиваидские уединения. Начинаясь от теперешней Миэты, они тянулись далеко на юг... Но главной и последней целью благочестивого путешествия был отдаленный Оазис, в самых недрах страшной пустыни, лежавшей почти в 700 стадиях к западу от Нила.

Возможно ли дать понятие о тех ужасных лишениях, которым должны были подвергнуться наши путники, прежде чем достигнуть Оазиса? Подвижные пески, долгие каменистые хамады , жгучий зной, сопровождаемый резкими понижениями температуры ночью, яд горячего ветра, пыльные смерчи, небо без облаков и земля без тени, громадность пути – все это составляет тяжелые препятствия для перехода. Ввиду беспредельности пустыни, страшной, зловещей тишины и полного отсутствия жизни, человек чувствует себя потерянным, беспомощным, ничтожным. Все кругом него окрашено в какой-то зловещий, изжелта-серый, пыльный цвет, потому что ветер всюду заносит частицы пыли. После сильных песчаных бурь, когда кажется, будто ветер вылетает из раскаленной печи, – так он горяч и сух, – пыль долго висит в воздухе и небо делается красно-желтым, а солнце тусклым огненным шаром. Вечером темные утесы хамад горят, как раскаленные уголья, в лучах заходящего солнца. Ночью же небо Сахары расстилается над нею в несравненной красоте. В это время температура так понижается, что вместо страшной жары, мучившей днем путника, он испытывает холод, от которого должен кутаться в шерстяное одеяло. Караваны всего охотнее выступают с привала именно ночью, с восходом луны, если только не боятся сбиться с пути. В долгие часы такого странствия мрачная хамада вполне овладевает душой человека, покоряет его своею необъятностью, безмолвием, страшным отсутствием звука, мрачною тенью ночных громад и волшебством лунного освещения... Взятая в запас вода быстро исчезает, и начинаются страшные мучения от жажды. Сознание мутится, наступают галлюцинации. Истомленному путнику кажется, будто он заключен на дне ужасной пропасти, из которой тщетно старается выбраться. Он успокоится только тогда, когда наступит смерть, и его труп, возле которого вольный ветер пустыни насыпает песчаный холм, быстро превращается в сухую, черную мумию. «Весь день, в самый разгар зноя шли мы без отдыха по холмам, камням и песку, и за это время наш запас воды истощился, – пишет один новейший исследователь Сахары. – Мои люди были крайне изнурены... Верблюды наши тоже изнемогали... Высоко поднимался наш лютый враг – солнце. Страшная жажда стала нас мучить, рот и глотка потеряли последнюю влажность, и томление сделалось беспредельным... Я стал впадать в бессознательное состояние, в какой-то полусон, который, пожалуй, был бы приятным, если бы не жгучее чувство сухости во рту и глотке.

Вся моя молодость стала проходить передо мною, – все, что я любил, что мне было дорого. По временам я приходил в себя и с ужасом думал: неужели скоро конец? Неужели так рано я окончу жизнь мою? А солнце невыносимо жгло, и вся окрестность дрожала и словно летела кверху...» .

В Антиное, в гостях у Фимамона, наши путники отдохнули. Время прошло незаметно в оживленной, поучительной беседе. От Фимамона выслушали они чудную повесть о раскаянии страшного разбойника Давида. Но еще более интересовались они рассказами о дивном подвижнике Льве, жившем в Оазисе : они горели желанием увидать его лицом к лицу, беседовать с ним и получить от него духовную пользу.

Спустившись по Нилу, они вступили в ужасную пустыню... Что они испытали, каким опасностям подвергались, осталось неизвестным. Новейшие путешественники во всех подробностях день за днем рассказывают нам о своих путешествиях. Наши скромные путники не искали славы у людей. «В царствование императора и кесаря Тиберия прибыли мы в Оазис»–вот все, что мы знаем...

Наконец, показались признаки близости Оазиса. Измученные борьбой со всевозможными трудностями, наши путешественники с нетерпением вперяли свои потухающие, мутные взоры в показавшуюся на горизонте желанную полосу пальмовой рощи. «С радостью, для которой нет сравнения, – говорит тот же путешественник, – путник следит, как понемногу эта полоска растет и как определяются ее подробности. Вот уже можно различить изящные вершины, которые тихо колеблются на высоких, стройных стволах, будто приветствуют издали бредущего к ним путника. Он любуется чарующим изяществом каждой группы пальм и уже соображает, где будет стоять шатер его, где насладится он тенью, влагой и красотою оаза. Ему еще не видна людская жизнь: все его чувства поглощены радостью созерцания прелестной царицы оазов. Что оаз без пальмы? Только пальма защищает и спасает его от смерти, которой обречено все в пустыне» .

Вот и самый Оазис... В самом значительном населенном месте, называемом также Оазисом, стояли еще развалины древнего языческого храма времен Дария Гистаспа, было много и других зданий эпохи Птолемеев и Цезарей. Вся обитаемая полоса земли простиралась на 20 миль в длину и в средине – на 2/3 мили.

Чудное впечатление производит оазис на путника, изведавшего ужасы пустыни! Под тенью высоких и стройных финиковых пальм виднеются группы абрикосовых и персиковых деревьев, гранатник с его огненно-красными цветами, апельсиновое дерево и другие. Виноградная лоза обвивает стволы пальм и зеленеющими гирляндами перекидывается с одного дерева на другое. Среди зелени виднеются скромные жилища обитателей оаза, глиняные мазанки, впрочем ютящиеся более по краям, чтобы не пропадал даром ни один уголок благословенной почвы. В оазе с успехом возделывают рис, пшеницу, ячмень, дурру , хлопок, фруктовые деревья, но все же царицей оаза остается пальма. «Трудно вообразить, – говорит путешественник, – сколько драгоценнейших свойств и незаменимой помощи находит для себя человек в этом чудесном дереве среди бедного мира пустыни. Финиковая пальма – счастье человека, надежда и радость путника, лучший дар неба для сынов Сахары...»

Густые чащи пальм образовались там, где в глубине оаза струятся ключи чистой воды, охраняемой от солнца благодетельным покровом вечно свежей зелени.

Со времени Псамметиха в Оазисе жила греческая колония с острова Самоса. Во времена империи этот отдаленный уголок земли, на самом краю цивилизованного мира, служил ссылкой. В Оазисе с ужасом рассказывали еще в VI веке о судьбе закоренелого в своем злочестии старика Нестория, о том, как он был захвачен в плен дикарями пустыни, как злая неволя не сокрушила его гордой души и как, наконец, страшная кара Божия поразила его в назидание грядущим родам.

Вокруг Оазиса носились свирепые сыны пустыни из племени берберов. Арабы назвали их туарегами, что значит «покинутые». Покинутые Богом и людьми – какое страшное имя! Сами они, впрочем, охотнее зовут себя имошар или Masirh – мазиками. У них сохранились в неприкосновенности обычаи незапамятной старины, но – что говорить об их обычаях, когда одно слово всецело определяет туарега – разбойник и убийца! Так же, как во времена Мосха, так же, как в незапамятную старину, так и теперь поют они кровожадную песнь про самих себя:

Рано утром выступят они

и к вечеру будут на месте,

и нападут внезапно на тебя,

когда ты лежишь уже сонный в постели.

Что может быть лучше –

ударишь на богатого,

на того, кто стоит

посредине лежащего кругом него стада,

кто сладко покоится на коврах,

под шерстяными одеялами,

чей желудок наполнен зерном,

сваренным с мясом,

кто упитан растопленным маслом

и теплым молоком верблюда!

Приятно вонзить в его холеное тело

острое, как игла, копье.

И слушать его крики,

пока душа не покинет его...

Но голодные, оборванные, хотя и сильные телом хищники нападали не на одних богатых: отрешившиеся от всего мирского подвижники Оазиса также жили постоянно под страхом варварского нашествия. Да, в Оазисе мог жить только тот, кто, как великий Иларион, мог сказать о себе: «Когда ничего нет – нечего бояться! Смерти же не боюсь, потому что готов умереть! ».

Собравшись с силами после трудного путешествия, блаженный Иоанн Мосх и Софроний вступили в мир безмолвия и дивных подвигов, лишь одному Богу ведомых, в мир святых отшельников. О, как желали бы мы перенестись в то отдаленное время и насладиться беседами дивных мужей, уже отрешившихся даже видимым образом от мира и в своем стремлении к Богу и вечности удалившихся на самую грань земного бытия! И вот наши путники видят наконец того, для лицезрения которого не побоялись ужасов пустыни, – великого подвижника Льва. Много удивительного слышали они о нем! Но то, что сами испытали, превзошло их ожидания! «Мы очень хорошо узнали этого святого мужа! – радостно восклицал Мосх. – Много душевной пользы получили, изумляясь его глубокому смирению, полному бескорыстию, его безмолвию и бесконечной любви, озарявшей все его существо».

Однако многое в речах дивного старца было загадочно и непонятно. Так, например, он часто повторял:

– Поверьте, чада, я буду царствовать!

– Что ты говоришь, авва? Это невозможно...

– Вот увидите: я буду царствовать!

– Да ведь теперь на троне – достойный и благородный Тиберий... Оазис среди пустыни, где ты обитаешь, и – столица империи... Да если бы ты и не здесь подвизался, если бы ты был в миру и служил в войске – припомни, царствовал ли кто из Каппадокии?

– Что ни говорите – я буду царствовать!

– Великий авва, мы возрадовались радостью детей, увидавших отца, когда пришли к тебе... Но, прости нас, ты напрасно питаешь такие мысли...

И ничем не могли разубедить его.

Тем не менее мы не могли не отдаваться всей душой неотразимому влечению, которое, подобно магниту, устремляло наши сердца к дивному старцу. Говорил ли он – его слово шло прямо в душу и там властно создавало соответственные чувства и расположения. Молчал ли он – точно теплота веяла от него, все согревавшая, возбуждавшая все силы души на всякий подвиг... Не это ли признак царственности? – думали мы.

Однако, как ни отрадно и ни благотворно было пребывание на Оазисе для наших путников, они должны были оставить его. Трогательно простившись со всеми, они со слезами облобызали великого старца.

– Так вспомните, чада, мое слово: я скоро буду царствовать! – сказал им авва Лев на прощание, и лицо его вдруг стало как бы огненным .

С не меньшими трудностями наши путники вернулись в Антинополь. Отдохнув здесь после тяжкого перехода, во время которого едва избежали смерти от нападения варваров, не раз показывавшихся в пустыне, они уже готовились подняться по Нилу до Александрии, как были поражены и глубоко огорчены вестями из Оазиса... Вот что произошло на другой день после их удаления. Лишь только закатилось жаркое солнце Сахары, и над безмолвной пустыней загорелись яркие звезды чудного африканского неба, и отшельники удалились в свои уединенные келии для возношения теплых молитв к Престолу Всевышнего, как вдруг тишина ночи была нарушена потрясающими воплями ужаса. Огромное зарево загорелось в пустыне. То было знаком появления страшных мазиков, этих бичей пустыни... К утру трудно было узнать так еще недавно цветущий оазис. Порублены были стройные пальмы, потоптаны прекрасно возделанные нивы... Там и сям валялись убитые и истерзанные... Множество народу было захвачено в плен и отведено в глубину пустыни. Только укрепленное поселение уцелело: стоявший там отряд войска отразил хищников. Не пощадили варвары и смиренных отшельников, захватив в числе других авву Иоанна, бывшего чтеца великой Константинопольской церкви, посетившего, подобно Мосху и Софронию, отдаленный оазис не столько по собственному желанию, сколько по поручению начальства, но оставшегося здесь навсегда, авву Феодора и авву Евстафия Римлянина. Однако дивному Льву удалось избежать опасности: ему пришлось этот вечер пробыть в городе, куда он прибыл для продажи своих изделий. На другой день он явился ангелом-утешителем пострадавших, если только можно утешить безутешных, потерявших то, что всего дороже на земле человеку, отцов и матерей, лишившихся опоры своей старости, осиротелых детей, вдов и так далее.

Но более всего любвеобильное сердце аввы сокрушалось о печальной участи старцев-иноков Иоанна, Евстафия и Феодора. Все трое были очень немощны.

Около полудня в Оазисе явился один из варваров, ведя за собою пленного авву Иоанна.

У него были богатые родственники в Константинополе.

– Отведите меня в город, – говорил он варварам. – Епископ заплатит вам за меня двадцать четыре номисмы .

Явившись к епископу Оазиса, авва Иоанн просил заплатить за него обещанный выкуп. Из Константинополя, по его просьбе, он получит сумму денег, необходимую для уплаты долга.

Бедный авва! Он едва держался на ногах. Одежды его были изорваны. Слезы ручьем текли по его щекам. Его вид возбуждал общую жалость. Все плакали, смотря на него.

К несчастию, епископ не мог найти более восьми номисм, которые и были предложены варвару. Но тот не согласился на это:

– Отдайте мне все двадцать четыре номисмы или инока! В противном случае все пленные на виду у вас будут замучены...

Денег не было. Пришлось со слезами, с рыданиями отдать авву Иоанна варвару, который, с железною цепью на шее, повел пленника в свой стан в пустыне...

Прошло три дня. Авва Лев, взяв восемь номисм, один удалился в пустыню и, явившись в стан варваров, обратился к ним с таким предложением:

– Возьмите восемь номисм и меня и отпустите иноков. Вы видите – все они слабы, больны. Кто их купит у вас? Могут ли они работать? Ведь все равно вам придется умертвить их. Но я – здоров, могу много работать...

Варвары согласились на очевидно выгодную замену. Со слезами обняв своего освободителя, три инока возвратились в Оазис. Авва Лев остался в плену, радуясь и благодаря Бога. Но недолго пришлось и ему пробыть у варваров. Он так истомился после первого же перехода по страшной пустыне, что не мог стоять на ногах. Мазики обезглавили его и бросили тело в пустыне...

«Так – авва Лев поступил по Писанию, – замечает блаженный Иоанн Моcх. – Болши сея любве никто же имать, да кто душу свою положит за други своя (Ин. 15, 13). Тогда-то и мы поняли смысл его слов: "Я буду царствовать!"

Он подлинно достиг царственной высоты, положив душу свою за други своя!»

Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих

Потому любит Меня Отец, что Я отдаю жизнь Мою, чтобы опять принять ее. Никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее. Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее (Ин. 10:17-18) .

Какие удивительные, какие не слыханные миром слова: Он Сам отдал жизнь Свою за спасение мира. Он говорил, что никто не отнимал у Него жизни, но Сам отдал жизнь Свою. Вы, может быть, в недоумении: разве не отняли у Него жизнь первосвященники, фарисеи и книжники, добившиеся от Пилата осуждения Его на распятие, а Он говорит: Я Сам отдал жизнь, никто не отнимал ее у Меня .

Вспомните, что сказал Он в Гефсиманском саду, когда пришел Иуда предатель, когда хотели арестовать Его, когда пламенный Петр извлек меч, ударил раба первосвященникова и отсек ему ухо; вспомните, что сказал Он тогда: Или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов? (Мф. 26:53) . Он мог это сделать: Он и Сам обладал Божественной властью. Он мог поразить врагов Своих, страшно поразить. Но Он этого не сделал. Он, как овца, ведомая на заколение, отдал Себя в руки врагов Своих. Он Сам, по Своей воле отдал жизнь Свою за спасение рода человеческого.

Имею власть отдать ее, и власть имею снова принять ее . Ведь это сбылось: Он опять принял жизнь Свою, когда воскрес в третий день. Что же, эти удивительные слова не имеют ли некоторого отношения и к нам, христианам? Только ли Христос Сам добровольно отдал жизнь Свою, только ли Он имел власть принять ее? Нет, эту великую власть дал Он и нам, людям.

Знаете, что были многие тысячи мучеников Христовых, которые, подражая Ему, отдали жизнь свою за имя Его святое, добровольно шли на страдания, на такие пытки, какие измыслить мог только дьявольский мозг врагов Христовых. Они могли сохранить жизнь свою, и всё же отдавали ее. Только отрекись от Христа, принеси жертву идолам - и получишь всё; а они отдавали жизнь свою. И что же, разве не приняли они ее потом, как Сам Господь Иисус? Приняли, приняли: все они славят Бога у Престола Всевышнего, все радуются радостью неизреченной и вечной. Они, после того как отдали жизнь, приняли ее на веки веков, приняли навсегда. Видите: слова эти могут относиться и к нам, людям, к нам, христианам.

Но, вы скажете, давно прошли те времена, когда проливали кровь свою за Христа. А теперь как можем отдать жизнь свою за Христа?

Прежде всего, неверно мнение, что мученики Христовы были только в первые века христианства, когда римские императоры воздвигали жестокие гонения на христиан: неверно, ибо и во все последующие времена, и даже в недавнее время были новые мученики. В XVI столетии отдали жизнь свою за Него трое юношей: мученики Виленские Иоанн, Антоний и Евстафий. Были мученики, которые в средние века отдавали жизнь свою за Христа, будучи жестоко умерщвлены турками, мусульманами за то, что отказались отречься от веры во Христа и принять магометанство.

Возможно мученичество во все времена. Но отдать жизнь свою за Христа не значит только мученически пролить кровь свою: есть для всех нас та возможность, которой последовали великие святые. Есть возможность отдать жизнь свою за други своя. Господь положил душу Свою за грешное человечество, а нам всем заповедал достигнуть такой вершины любви, чтобы мы душу свою полагали за други своя. Положить душу свою не значит только отдать жизнь свою, как отдавали мученики. Положить душу свою не значит только умереть за ближних своих; положить душу свою - значит отречься от себя, отречься от своих стремлений к богатству, к наслаждениям, к чести и славе, отречься от всего того, чего требует плоть наша. Это значит целью своей жизни поставить служение ближним своим. Было много святых, которые душу свою положили за ближних.

В истории Церкви Русской приведен такой пример в лице св. Иулиании Муромской. Она жила в царствование Ивана Грозного и Бориса Годунова, была дочерью дворянина, служившего ключником при дворе Ивана Грозного. Она жила в двух верстах от церкви, ее не научили грамоте, редко отпускали в церковь, она жила в тереме. Она жила скучной теремной жизнью и непрерывно молилась, жила и творила дела милосердия. В ранней юности, в 16 лет, она была выдана замуж за благородного дворянина. Казалось, она могла бы наслаждаться богатством, высоким положением, могла бы перемениться, как часто переменяются к худшему люди, попавшие в такое положение. Но она осталась такой же благочестивой, всецело преданной делам милосердия. Она поставила себе задачу всемерно заботиться о бедных, нищих, убогих. По ночам она пряла, вязала, вышивала и изделия свои продавала, чтобы помогать несчастным.

Случилось так, что муж ее был отправлен по делам государственным в Астрахань, и в одиночестве она еще усерднее служила бедным и несчастным: всем помогала, всех кормила. Но вот умер ее муж, она осталась одна, и богатство ее пошатнулось; она расточила свое богатство на помощь бедным. Настал голод в области, где она жила, доброе сердце не терпело вида голодных, доброе сердце требовало, чтобы все страдающие получили помощь, и она продала имущество свое: всё раздала и себя раздела, всего лишилась и осталась нищей.

Жестокая моровая язва, повальная болезнь, страшно заразительная, от которой умирали люди тысячами, свирепствовала на Руси. В страхе и ужасе люди запирались в домах своих. Что же делает св. Иулиания? Она без всякого страха идет туда, где умирают несчастные, она им служит. Она не боится заразиться и готова жизнь свою отдать, служа несчастным умирающим. Господь ее сохранил, она продолжала жить в праведности и мире, скончалась святая Иулиания своей смертью. Вот пример того, как может каждый из нас отдать жизнь свою, чтобы опять принять ее.

Запомните же эти слова Христа: «Потому любит Меня Отец, что Я отдаю жизнь свою, чтобы снова принять ее». И всякий, кто последует за Христом и отдаст добровольно жизнь свою, будет возлюблен Отцом Небесным. Всякому, отдавшему жизнь свою за други своя, воздаст Он вечной радостью, радостью несказанной вовеки в Царствии Своем.

Спешите идти за Христом. На слова: «Положить душу свою за други своя».

. Я есмь истинная виноградная лоза,...

Аз есмь лоза истинная,...

превосходная, неиспорченная, духовная. В таких значениях часто употребляется слово – "истинный" (ἀληθινός ). Или иначе: «лоза истинная» , т.е. приносящая вместо плода истину. Итак, Иисус Христос называет Себя виноградной лозой, потому что Он сообщает приятное и веселящее сердца людей учение, которое в Священном Писании называется также вином, и потому что Он служит как бы корнем для учеников. Учеников Он называет ветвями, потому что они как бы выросли из Него, из Его учения и Им питаются для того, чтобы принести зрелые виноградные кисти, т.е. добродетели, и для других доставлять вино учения.

. ...а Отец Мой – виноградарь.

И Отец Мой делатель есть ,

заботящийся не только о виноградной лозе, но и о ветвях. И действительно это – превосходная виноградная лоза, так как она нуждается в уходе только за ветвями. Уход за ними приписывает Отцу, как Богу, показывая этим, что Бог содействует приносящим плод, а не приносящих плода – наказывает.

. Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает;...

Всяку розгу о Мне не творящую плода, измет ю;...

Всякую ветвь, которая выросла на Мне и соединена со Мною посредством веры, но не приносит плода, Отец отсекает, как бесполезную и годную только для огня. Так и всякий христианин, не приносящий плода, отсекается от Иисуса Христа и, хотя по видимому соединен с Ним через веру, но только сохраняется для вечного огня.

. ...и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода.

И всяку творящую плод, отребит ю, да множайший плод принесет.

Очищает такую ветвь посредством различных испытаний и допускает эти испытания, потому что они все вредное уничтожают, а сообщают крепость и способствуют к умножению добродетелей. Но чтобы ученики не подумали, что и некоторые из них бесплодны, и чтобы опять они не беспокоились за себя, предупреждает такое смущение их, говоря:

. Вы уже очищены через слово, которое Я проповедал вам.

Уже вы чисти есте за слово, еже глаголах вам.

Вы очищены уже словом Моего учения. Обрати внимание на то, что , будучи виноградной лозой, вместе с тем есть и делатель виноградника, потому что это делание общее у Бога Отца и Сына, как и многие другие. А чтобы ученики вследствие большего страха не отпали от веры и не потеряли связи с виноградной лозой, Иисус Христос укрепляет ослабевшие их души и связывает с Собою, говоря:

. Пребудьте во Мне, и Я в вас.

Будите во Мне, и Аз в вас.

Пребудьте во Мне, крепко соединенные со Мною посредством твердой веры и неразрывной связи, и Я пребуду в вас, вселившись в вас силой Своей, буду обнимать и поддерживать вас, как виноградная лоза ветви, и буду помогать вам приносить плоды.

. Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе: так и вы, если не будете во Мне.

Якоже розга не может плода сотворити о себе, Аще не будет на лозе, тако и вы, Аще во Мне не пребудете ,

так и вы не будете в состоянии принести плода, если отторгнетесь от связи со Мною.

. Я есмь лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода;

Аз есмь лоза, вы [же] рождие: [и] иже будет во Мне, и Аз в нем, той сотворит плод мног;...

Иисус Христос объясняет теперь притчу, и обрати внимание, что Он говорит: «иже будет во Мне, и Аз в нем, той сотворит плод мног» . Часто пребывает кто-либо во Христе, соединяясь с Ним посредством веры, но Христос не пребывает в нем, отвращается от него, потому что он проводит недостойную жизнь. Такой человек приносит плоды, но весьма малые, совершив одно какое-либо или два добрых дела. И в виноградниках мы видим такие ветви, которые не особенно радуют виноградаря, принося какие-либо жалкие кисточки.

. ...ибо без Меня не можете делать ничего.

Яко без Мене не можете творити ничесоже ,

подобно ветвям, которые не заимствуют силы от корня. Сказав прежде: вы не можете приносить плода, если не пребудете во Мне, теперь предсказывает и опасность для того, кто не пребудет в Нем.

. Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь,...

Аще кто во Мне не пребудет, извержется вон, якоже розга,...

как бесплодная ветвь.

И засохнет;...

И изсышет;...

И потеряет влагу благодати, которую он имел от корня.

. ...а такие ветви собирают...

И собирают ю...

И соберут такого рода ветви Ангелы во время Страшного Суда.

. ...и бросают в огонь,...

И во огнь влагают,...

и бросят в огонь геенны.

И они сгорают.

И сгарает ,

будут гореть, но не сгорать. под непребывающими в Нем разумеет здесь не только отлученных или отделившихся от Него, но и тех, которые некрепко соединены с Ним.

. Если пребудете во Мне и слова Мои в вас пребудут, то, чего ни пожелаете, проси́те, и будет вам.

Аще пребудете во Мне и глаголы Мои в вас пребудут, егоже Аще хощете, просите, и будет вам.

Конечно, тот, кто живет по заповедям Божиим, не попросит ничего недостойного. Смотри, что пребывание слов Иисуса Христа в учениках, или соблюдение, исполнение их, значит здесь то же, что пребывание Самого Иисуса Христа в учениках.

. Тем прославится Отец Мой, если вы принесете много плода...

О сем прославися Отец Мой, да плод мног сотворите,...

«Прославися» здесь поставлено вместо: «прославится»; «да плод мног сотворите» сказано вместо: «аще сотворите». Таких идиоматизмов много в Священном Писании .

. ...и будете Моими учениками.

И будете Мои ученицы ,

сделаетесь совершенными. Значит тот, кто приносит много плода, делается совершенным учеником Иисуса Христа. Итак, сказал, что Отец прославляется, или радуется многоплодности и совершенству учеников, желая побудить их к такому делу, которое действительно угодно Богу.

. Как возлюбил Меня Отец, и Я возлюбил вас;...

Якоже возлюби Мя Отец, и Аз волюбих вас;...

Как Отец возлюбил Меня за то, что Я исполняю волю Его, так и Я возлюбил вас за то, что вы исполняете волю Мою. Выше у нас уже было пояснено, что слово – «якоже» и другие подобные, когда употребляются в отношении к Богу Отцу и к Сыну, или к Святому Духу, означают равенство, а когда они употребляются в отношении к Богу и к человеку, то указывают только на подобие, и притом не вполне совершенное.

. ...пребудьте в любви Моей.

Будите в любви Моей.

. ...ибо раб не знает, что делает господин его;...

Яко раб не весть, что творит господь его;...

что он делает тайно.

. ...но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего.

Вас же рекох други, яко вся, яже слышах от Отца Моего, сказах вам.

Я сказал вам как друзьям все, что только вы могли вместить, все, что только вам можно было слышать. А всякий, конечно, другу, а не рабу поверяет свои тайны. Сказав прежде: «вы друзи Мои есте (ἐστε ), Аще творите, елика Аз заповедаю вам» (), показал, что ученики еще не друзья Ему, а только будут ими тогда, когда исполнят заповеди Его; каким же образом Он говорит теперь: «вас же рекох други, яко вся, яже слышах от Отца Моего, сказах вам?» Слово "есте" поставлено вместо «пребываете», и место это нужно понимать так: будучи уже Моими друзьями, вы и пребудете такими, если будете исполнять то, что Я заповедую вам. Затем высказывает и другое доказательство того, что ученики – друзья Его.

. Не вы Меня избрали, а Я вас избрал...

Не вы Мене избрасте, но Аз избрах вас...

В такой отрицательной форме выразил ту мысль, что – Я избрал вас друзьями, Я прибег к вашей дружбе.

. ...и поставил вас,...

И положих вас,...

и насадил вас в любви Моей, в вере в Меня.

Чтобы вы шли...

Да вы идете... ,

чтобы вы, возрастая, все более и более распространяли свою деятельность.

. ...и приносили плод,

И плод принесете,...

так, как уже выше было об этом сказано. Или под плодом можно разуметь здесь духовные дарования, или множество людей, которые спасутся, благодаря усердию учеников.

. ...и чтобы плод ваш пребывал,...

И плод ваш пребудет,...

и чтобы плод ваш не погибал, не прекращался.

. ...дабы, чего ни попросите от Отца во имя Мое, Он дал вам.

Да, егоже Аще просите от Отца во имя Мое, даст вам.

«Во имя Мое» , т.е. как Мои, как христиане, или же это значит: призвав имя Мое, как это и выше было сказано при объяснении слов Иисуса Христа: «и еже Аще что просите [от Отца] во имя Мое, то сотворю» (); а также: «[и] Аще чесо просите во имя Мое, Аз сотворю» (), – в которых высказывается равенство силы Бога Отца и Сына.

. Сие заповедаю вам, да любите друг друга.

Сия заповедаю вам, да любите друг друга.

Я говорю вам это, т.е. что Я умираю за вас, что Я прибег к вашей любви – не с тем, чтобы порицать вас, но чтобы побудить вас к взаимной любви между собой. А так как ученики были смущены той мыслью, что их ненавидят уже все иудеи, то далее утешает их и в этом отношении.

. Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел.

Аще мир вас ненавидит, ведите, яко Мене прежде вас возненавиде.

. Но все то сделают вам за имя Мое,...

Но сия вся творят вам за имя Мое,...

т.е. преследуют вас и не исполняют ваших слов. Поэтому, если вы любите Меня, то, конечно, будете радоваться тому, что вы терпите все это за Меня, как Я – за вас; притом же, вы страдаете за Владыку, а Я за рабов. Далее присоединяет и другое утешение.

. ...потому что не знают Пославшего Меня.

Яко не ведят Пославшаго Мя ,

так как они отвергают Пославшего Меня, т.е. оскорбляют и Бога Отца. Радуйтесь же, когда вас оскорбляют вместе с Нами. Затем говорит, что иудеи не могут иметь никакого извинения в том, что они с намерением поступают худо и причиняют все эти оскорбления.

. Если бы Я не пришел и не говорил им, то не имели бы греха; а теперь не имеют извинения во грехе своем.

Аще не бых пришел и глаголал им, греха не Быша имели; ныне же вины (извинения) не имут о гресе своем.

Если бы Я не учил иудеев, то конечно, они не имели бы греха в том, что преследуют и оскорбляют и Меня, и вас как Моих, как будто Я не говорю им Кто Я, и не доказываю этого Священным Писанием.

. Ненавидящий Меня ненавидит и Отца Моего.:

Ненавидяй Мене, и Отца Моего ненавидит.

Иисус Христос объясняет и показывает все величие греха иудеев, говоря, что оскорбление Сына есть оскорбление и Отца. Сказав о Своем учении, далее говорит Он о чудесах Своих.

. Если бы Я не сотворил между ними дел, каких никто другой не делал, то не имели бы греха;...

Аще дел не бых сотворил в них, ихже ин никтоже сотвори, греха не Быша имели;...

И действительно, сами же они свидетельствовали о делах Иисуса Христа, говоря: «николиже явися тако во Израили» (), и в другое время: «иже не чтит Сына, не чтит Отца пославшаго Его» ().

. Но да сбудется слово, написанное в законе их: возненавидели Меня напрасно. ()

Но да сбудется слово, писанное в законе их, яко возненавидеша Мя туне.

И здесь выражение с союзом ἵνα (да) означает не причину, а только указывает на то, что должно случиться, именно – что должно исполниться это изречение закона. Законом здесь называется книга псалмов, в которой написано: «и словесы ненавистными обыдоша мя, и брашася со мною туне» (). Значит, иудеи ненавидели Иисуса Христа напрасно, без всякого основания, по своему только лукавству. Но апостолы могли сказать Иисусу Христу: если иудеи Тебя преследовали и не исполнили Твоих слов; если им не принесло никакой пользы то, что они слышали такое учение и видели такие чудеса; если они возненавидели Тебя и Отца Твоего; если они подобным же образом будут поступать и с нами, то зачем же Ты посылаешь нас к таким людям? Поэтому утешает их, говоря, что им будет содействовать Дух Святой.

. Когда же приидет Утешитель, Которого Я пошлю вам от Отца, Дух истины, Который от Отца исходит, Он будет свидетельствовать о Мне;...

Егда же приидет Утешитель, егоже Аз послю вам от Отца, Дух истины, иже от Отца исходит, Той свидетелствует о Мне;...

о Моем Божестве. Если Отец различными способами свидетельствовал о Мне, то, конечно, и Дух Святой различными способами будет свидетельствовать о Мне. Свидетельствовать же Он будет тем, что просветит души ваши для более совершенного знания и будет творить чудеса во имя Мое. Обрати внимание, что посылает Духа Святого и Сын, как равночестный Богу Отцу, но посылает от Отца, потому что Дух Святой от Отца исходит; а от Отца исходит Он, потому что происходит из существа Его. Поэтому и Дух Святой, подобно Сыну, знает все, что знает Отец. Если же кто-либо спросит, почему же и Дух Святой не называется Сыном, если Он происходит от одного и того же Отца, то мы скажем: потому что Он не рождается так, как Сын, но исходит из Него другим образом; а рожденному прилично имя Сын, исходящему же – Дух. А если он все-таки будет продолжать спрашивать: что это за исхождение, то мы в ответ ему скажем то, что говорил Григорий Богослов , несколько изменив его слова: скажи нам, что такое рождение Сына и мы объясним тебе, что значит исхождение Духа Святого, – и, как сумасшедшие, вместе попытаемся вторгнуться в тайны Божии. Почему же Сын и Дух Святой не называются братьями, если Они имеют одного и того же Отца? Потому что Они не одинаковым образом происходят из Него: Сын рождается, а Дух Святой исходит.

. ...а также и вы будете свидетельствовать, потому что вы сначала со Мною.:

И вы же свидетелствуете, яко искони со Мною есте.

И вы сами, говорит ученикам, достоверные свидетели Моего учения, Моих чудес и Моей Божественной силы, потому что вы находитесь со Мною от начала Моей проповеди и совершения Мною чудес, и конечно, многих вы приведете к вере, потому что не все же одинаково лукавы.

«Потому любит Меня Отец, что Я отдаю жизнь Мою, чтобы опять принять ее. Никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее. Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее» (Ин. 10, 17-18).

Какие удивительные, какие не слыханные миром слова: Он Сам отдал жизнь Свою за спасение мира. Он говорил, что никто не отнимал у Него жизни, но Сам отдал жизнь Свою. Вы, может быть, в недоумении: разве не отняли у Него жизнь первосвященники, фарисеи и книжники, добившиеся от Пилата осуждения Его на распятие, а Он говорит: «Я Сам отдал жизнь, никто не отнимал ее у Меня»,

Вспомните, что сказал Он в Гефсиманском саду, когда пришел Иуда предатель, когда хотели арестовать Его, когда пламенный Петр извлек меч, ударил раба первосвященникова и отсек ему ухо; вспомните, что сказал Он тогда: «Или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов?» (Мф. 26, 53). Он мог это сделать: Он и Сам обладал Божественной властью. Он мог поразить врагов Своих, страшно поразить. Но Он этого не сделал. Он, как овца, ведомая на заколение, отдал Себя в руки врагов Своих. Он Сам, по Своей воле отдал жизнь Свою за спасение рода человеческого.

«Имею власть отдать ее, и власть имею снова принять ее». Ведь это сбылось: Он опять принял жизнь Свою, когда воскрес в третий день. Что же, эти удивительные слова не имеют ли некоторого отношения и к нам, христианам? Только ли Христос Сам добровольно отдал жизнь Свою, только ли Он имел власть принять ее? Нет, эту великую власть дал Он и нам, людям.

Знаете, что были многие тысячи мучеников Христовых, которые, подражая Ему, отдали жизнь свою за имя Его святое, добровольно шли на страдания, на такие пытки, какие измыслить мог только дьявольский мозг врагов Христовых. Они могли сохранить жизнь свою, и всё же отдавали ее. Только отрекись от Христа, принеси жертву идолам - и получишь всё; а они отдавали жизнь свою. И что же, разве не приняли они ее потом, как Сам Господь Иисус? Приняли, приняли: все они славят Бога у Престола Всевышнего, все радуются радостью неизреченной и вечной. Они, после того как отдали жизнь, приняли ее на веки веков, приняли навсегда. Видите: слова эти могут относиться и к нам, людям, к нам, христианам.

Но, вы скажете, давно прошли те времена, когда проливали кровь свою за Христа. А теперь как можем отдать жизнь свою за Христа?

Прежде всего, неверно мнение, что мученики Христовы были только в первые века христианства, когда римские императоры воздвигали жестокие гонения на христиан: неверно, ибо и во все последующие времена, и даже в недавнее время были новые мученики. В XVI столетии отдали жизнь свою за Него трое юношей: мученики Виленские Иоанн, Антоний и Евстафий. Были мученики, которые в средние века отдавали жизнь свою за Христа, будучи жестоко умерщвлены турками, мусульманами за то, что отказались отречься от веры во Христа и принять магометанство.

Возможно мученичество во все времена. Но отдать жизнь свою за Христа не значит только мученически пролить кровь свою: есть для всех нас та возможность, которой последовали великие святые. Есть возможность отдать жизнь свою за други своя. Господь положил душу Свою за грешное человечество, а нам всем заповедал достигнуть такой вершины любви, чтобы мы душу свою полагали за други своя. Положить душу свою не значит только отдать жизнь свою, как отдавали мученики. Положить душу свою не значит только умереть за ближних своих; положить душу свою - значит отречься от себя, отречься от своих стремлений к богатству, к наслаждениям, к чести и славе, отречься от всего того, чего требует плоть наша. Это значит целью своей жизни поставить служение ближним своим. Было много святых, которые душу свою положили за ближних.

В истории Церкви Русской приведен такой пример в лице св. Иулиании Муромской. Она жила в царствование Ивана Грозного и Бориса Годунова, была дочерью дворянина, служившего ключником при дворе Ивана Грозного. Она жила в двух верстах от церкви, ее не научили грамоте, редко отпускали в церковь, она жила в тереме. Она жила скучной теремной жизнью и непрерывно молилась, жила и творила дела милосердия. В ранней юности, в 16 лет, она была выдана замуж за благородного дворянина. Казалось, она могла бы наслаждаться богатством, высоким положением, могла бы перемениться, как часто переменяются к худшему люди, попавшие в такое положение. Но она осталась такой же благочестивой, всецело преданной делам милосердия. Она поставила себе задачу всемерно заботиться о бедных, нищих, убогих. По ночам она пряла, вязала, вышивала и изделия свои продавала, чтобы помогать несчастным.

Случилось так, что муж ее был отправлен по делам государственным в Астрахань, и в одиночестве она еще усерднее служила бедным и несчастным: всем помогала, всех кормила. Но вот умер ее муж, она осталась одна, и богатство ее пошатнулось; она расточила свое богатство на помощь бедным. Настал голод в области, где она жила, доброе сердце не терпело вида голодных, доброе сердце требовало, чтобы все страдающие получили помощь, и она продала имущество свое: всё раздала и себя раздела, всего лишилась и осталась нищей.

Жестокая моровая язва, повальная болезнь, страшно заразительная, от которой умирали люди тысячами, свирепствовала на Руси. В страхе и ужасе люди запирались в домах своих. Что же делает св. Иулиания? Она без всякого страха идет туда, где умирают несчастные, она им служит. Она не боится заразиться и готова жизнь свою отдать, служа несчастным умирающим. Господь ее сохранил, она продолжала жить в праведности и мире, скончалась святая Иулиания своей смертью. Вот пример того, как может каждый из нас отдать жизнь свою, чтобы опять принять ее.

Запомните же эти слова Христа: «Потому любит Меня Отец, что Я отдаю жизнь свою, чтобы снова принять ее». И всякий, кто последует за Христом и отдаст добровольно жизнь свою, будет возлюблен Отцом Небесным. Всякому, отдавшему жизнь свою за други своя, воздаст Он вечной радостью, радостью несказанной вовеки в Царствии Своем.

Сборник проповедей «Спешите идти за Христом»